Последний век уходящего тысячелетия способен затмить своей содержательной насыщенностью всю предшествующую историю человечества. Эта эпоха как никакая другая способствовала рождению трагического мироощущения современного человека, поставив его один на один с вопросами о смысле своего существования, о его закономерностях, о глобальных проблемах человечества.

Дегуманизация культуры, рационализация мышления, технологичность жизни, растущее отчуждение человека и овеществление отношений породили специфический способ теоретизирования, исполненный трагизма и ощущения бессмысленности бытия.

Этот век был на редкость богат на мыслителей, которые за оптимистичным хором сторонников прогресса (исторического, культурного, научно – технического, политико–экономического и т.д.) смогли услышать признаки глубокого несоответствия идей Разума и действительного положения человека в современном мире. “Вся Европейская мысль XIX столетия являлась живым выражением идей эволюции и прогресса. Гегель, Шеллинг, Дарвин, Кант, Маркс – все глубокое и ценное, что было в культуре, представляло тотальный утопизм сознания, благодаря которому всей эпохе удавалось жить и не слышать подземного гула катастрофы, не знать и не ждать ее. Все было пропитано верой в разумность действительности” (Жан Бодрийяр).

Именно в XX веке с неожиданной силой активизируется эсхатологическое направление в философии и культурологии (как противовес идее прогресса), основной мотив которого – идея апокалиптического конца, ожидание гибели. Кризис, катастрофа, закат, конец – эти слова встречаются практически в любом исследовании по истории современной цивилизации. “Результатом всей предшествующей эпохи стал возврат к страху первобытных народов перед миром и собственным существованием” (Альфред Вебер).

История, государства, общества, цивилизация воспринимаются на подсознательном уровне как силы, таящие скрытую или явную угрозу для человека. Более того, под сомнение ставится объективная ценность любого знания, любые трактовки исторических фактов рассматривающихся как конъюнктурные интерпретации, оправдывающие политико-идеологические заказы власти. На этом фоне смысл человеческого существования и истории вообще ставится под вопрос.

Притом, что эта проблема уже далеко не нова, она сохраняет свою остроту и актуальность. Надежды, возлагаемые на начало нового тысячелетия, рухнули. Долгожданное обнуление цифр календаря не породило ничего, кроме массового психоза, рекламной истерии и спекуляций вокруг “синдрома 2000”, сопровождаемых перфомансом в духе постмодерна. Конец века стал квинтэссенцией его содержания. Абсурд ситуации в том, что надежд на конец эпохи и качественные перемены человеческого общежития не предвидится.

Анализируя состояние современного общества, читая работы исследователей нашей эпохи, приходится проникнуться ощущением глубочайшего кризиса во всех сферах духовной жизни человека. Дух безысходности, тотального пессимизма пронизывает эти работы, трансформируясь от “философии жизни” и экзистенциализма до постмодернистской ”новой философии”. Идеи отсутствия смысла человеческого существования, конца истории, крушения надежд и ценностей буржуазного сознания и культуры, наталкивают на мысль о причинах и характере такого понимания истории. Стоит ли говорить о бесспорной обоснованности такого мироощущения?

Человек современной эпохи вынужден констатировать, что чем дольше и упорнее человечество пыталось воплотить идеалы Разума, Науки, Истины, тем дальше удалялось оно в темноту внутреннего страха, ожидания гибели, кризиса, растущей тревоги, несвободы и отчуждения.

Эти построения стали основным содержанием философских теорий XX века. Сторонники “критики исторического разума” поставили под сомнение возможность постижения глобального смысла истории человечества; концепция локальных цивилизаций опровергает представление о единстве истории; экзистенциализм декларирует антигуманную сущность современной цивилизации; теоретики Франкфуртской школы и “новой философии” видят задачу в “бунте против истории и отчуждения”; наконец, идеи постмодернизма заставляют всерьез задуматься о познавательных возможностях разума, смысле истории, культуры, языка, цивилизации.

Сама постановка таких вопросов делает проблему смысла исторического прогресса одной из первостепенных для историка, работа которого уже не ограничивается банальным сбором и систематизацией информации. В самом деле – в чем смысл такой деятельности, когда под сомнение ставится смысл самой истории?

В рамках проделанной работы мы попытались как можно полнее обозначить эту проблему в свете постмодернистского теоретизирования. Был проделан краткий экскурс в историю развития иррационально – пессимистических концепций XX века, рассмотрена проблема отчуждения сознания и человека. Акцент был сделан на таких ключевых моментах постмодернизма, как проблема потери смысла истории, сомнение в истинности исторического познания, неверия в глобальный прогресс человечества.

На этой основе был сделан ряд выводов о постмодернизме как интереснейшем и закономерном явлении уходящего века.