Реформы народного образования 1860–1870-х гг., коснувшиеся в первую очередь сельской начальной школы, потребовали организации подготовки кадров народных учителей. В середине 1860-х гг. Ученым комитетом Министерства народного просвещения были предложены различные пути подготовки учительских кадров, как через устройство стационарных учебных заведений (типа учительских семинарий или школ), так и посредством учреждения временных педагогических курсов при уездных училищах. Во второй половине 1860-х гг. наибольшую популярность получили педкурсы при уездных училищах: в 1869 г. имелось десять курсов, учрежденных на казенный счет и ежегодно готовивших около 150 учителей. В то же время, уже в конце 1860-х гг. выяснилось, что названные курсы во многом не достигали своей цели: по данным на 1 января 1869 г.¹ лишь пятая часть обучавшихся на курсах были выходцами из сельского сословия, остальные же рассматривали учебу на курсах как наиболее приемлемое средство к повышению собственного общеобразовательного статуса, вовсе не намереваясь становиться сельскими учителями.

Именно в силу данного обстоятельства, а также и потому, что, по мнению тогдашних педагогов и чиновников учебного ведомства, “краткий теоретический курс педагогики и дидактики окажется не чем иным, как жалкой компиляцией из ученических тетрадок”² инспекторов уездных училищ, в силу крайне низкой их теоретической подготовки. 24 мая 1871 г. педагогические курсы при уездных училищах, существовавшие на казенный счет, были упразднены³, а министерство взяло курс на организацию стационарных учительских учебных заведений типа семинарий.

В этих условиях губернские и уездные земства пытались изыскать возможности для подготовки кадров сельских педагогов, используя имевшиеся в наличии местные ресурсы. Именно так поступило первое Уфимское губернское земское собрание 1875 г., одобрившее доклад управы об учреждении одногодичных педагогических курсов при двухклассных сельских училищах в с. Благовещенский завод и в с. Мысово-Челнинском, с ежегодным ассигнованием на эти цели 4,4 тыс. руб. и с содержанием на каждом из курсов по 20 человек⁴.

4 июня 1876 г. попечитель Учебного округа разрешил учредить педагогические курсы при Благовещенском двухклассном училище в 1876/77 учебном году, впредь до окончательного обустройства Благовещенской учительской семинарии⁵. Отбор кандидатов в слушатели курсов производился Уфимским губернским училищным советом, а каждому слушателю назначалась стипендия в размере 10 руб. в месяц (то есть – 100 руб. за десять учебных месяцев), которая выплачивалась со второго месяца обучения.

Непосредственным руководителем курсов стал заведующий курсов А.Шалин, наблюдателем был назначен инспектор народных училищ Уфимской губернии Рыбаков. Всего на курсы было зачислено 22 человека, причем по “образовательному цензу” принятые в число курсистов распределились следующим образом: выпускники уездных училищ – 12 чел. (54,55 %), духовных училищ – 4 чел. (18,2 %), “недоучки”: из духовной семинарии – 3 чел., из духовного училища – двое, из мужской гимназии – 1 чел.⁶

Выпуск в июне 1877 г. составил лишь 17 человек, выбыло, таким образом, пять слушателей, в том числе: один был взят на военную службу, вытянув “жребий”; один – утонул 16 июня 1877 г. (буквально за день до окончания учебы) при купании в реке Белой; один – отчислен за пьянство; двое – перевелись для учебы в Благовещенскую учительскую семинарию, которая открылась в октябре 1876 г.⁷ Из 17 выпускников: семеро происходили из семей священников, причетников и диаконов (41,2 %); четверо – из семей солдат и унтер-офицеров (23,5 %); трое – из семей чиновников (17,6 %); двое – из крестьян (11,8 %) и один – из семьи мещанина (5,9 %)⁸.

Заведующий училищем А.Шалин к отчету о функционировании курсов в 1876/77 учебном году добавил весьма любопытный документ под названием: “Список слушателей годичных педагогических курсов при Благовещенском двухклассном сельском училище, составленный по степени педагогических способностей этих лиц с прибавлением кратких сведений об их нравственных качествах и телесном здоровье”⁹. В нем А.Шалин разделил всех слушателей курсов “по способностям к педагогическому труду” на 5 категорий: “весьма способны” (9 чел.), показавшие “средние” способности (7 чел.), с “посредственными” способностями (2 чел.), с очень слабыми (1 чел.), наконец, не успевшие себя показать, выбывшие из числа курсистов (3 чел.).

В отчете о курсах за 1876/77 учебный год¹⁰ А.Шалин выделил три типа занятий слушателей курсов:

I. Теоретические, представлявшие из себя как лекции и беседы преподавателей, так и посещение уроков учителей двухклассного училища.

II. “Самостоятельные” пробные уроки, заключавшиеся в предварительном составлении подробного конспекта урока, но без какой-либо помощи со стороны преподавателя при его проведении.

III. “Полусамостоятельные” уроки, проводившиеся без составления конспекта, хотя и с предварительной подготовкой и с непосредственной помощью для немедленного исправления недостатков со стороны преподавателя во время урока.

Содержание курсов обошлось губернскому земству в 1945 руб., в том числе, было израсходовано: на стипендии слушателям – 1680 руб., на вознаграждения преподавателям – 145 руб. (по 60 руб. – двум преподавателям, 25 руб. – законоучителю)¹¹.

Второе очередное Уфимское губернское земское собрание 1876 г. постановило увеличить число слушателей Благовещенских курсов с 20 до 30, одновременно сократив число курсистов планировавшихся к открытию в 1877/78 учебном году курсов при Мысово-Челнинском сельском двухклассном училище до 10 человек. На содержание курсов было отпущено¹²:

7 июля 1877 г. попечитель учебного округа разрешил продлить курсы при Благовещенском двухклассном училище еще на один учебный год¹³, а 30 июля того же года было разрешено открыть аналогичные курсы и при Мысово-Челнинском двухклассном училище¹⁴. В то же время, летом 1877 г. неожиданно возникли трудности с распределением выпускников Благовещенских курсов 1876/77 учебного года. 16 августа 1877 г. директор народных училищ губернии Панов сообщал губернской земской управе, что ни Мензелинская, ни Бирская уездные управы не берут на свободные учительские вакансии воспитанников курсов, предпочитая им выпускниц женских прогимназий¹⁵.

В результате осенью 1877 г. курсы при Благовещенском училище так и не были открыты, и в 1877/78 учебном году они проводились только при Мысово-Челнинском двухклассном сельском училище, с набором десяти слушателей. Впоследствии П.Н.Григорьев в своем “Очерке деятельности Уфимского губернского земства по народному образованию. 1875–1910”, вышедшем в 1910 г., замечал, что “курсы эти большого успеха не имели, число желающих на них было незначительно”¹⁶.

1 Журнал Министерства народного просвещения. 1870. № 4. С. 157–178.

2 Там же. 1860. № 3. С. 301.

3 Циркуляр по Казанскому учебному округу. 1871. № 7. С. 365–366.

4 Оренбургский листок. 1876. № 16. С. 3.

5 ЦГИА РБ. Ф. И-113. Оп. 1. Д. 300. Л. 2.

6 Там же. Л. 66.

7 Там же. Л. 59–60.

8 Там же. Л. 61–64.

9 Там же. Л. 59–60.

10 Там же. Л. 66–69.

11 Там же. Л. 88–100.

12 Там же. Л. 26.

13 Там же. Л. 32.

14 Там же. Л. 34.

15 Там же. Л. 39.

16 Григорьев П.Н. Очерк деятельности Уфимского губернского земства по народному образованию. 1875–1910. Уфа, 1910. С. 32.

 

---

Главная
IV Историко-педагогические чтения
Опубликовано: Историческая наука и историческое образование на рубеже XX-XXI столетий. Четвертые всероссийские историко-педагогические чтения, Екатеринбург: УрГПУ, Банк культурной информации, 2000.

---

Сайт управляется системой uCoz